Северный миф о гибели мира

Северный миф о гибели мира

Представляя себе Конец света, современный человек исходит, как правило, из образов христианского Апокалипсиса — Откровения Иоанна Богослова. Однако не только историческое христианство создало эсхатологическую концепцию. До нас дошло несколько древних индоевропейских мифов о гибели мира. В настоящей работе мы рассматриваем главным образом северный миф, сохранившийся в древнеисландских источниках.
* * *
Ко времени заселения Исландии, которое произошло в IX в. н.э., европейская цивилизация уже проникла в Скандинавию. Исландия была заселена норвежцами, бежавшими от притеснений короля Харальда Прекрасноволосого. И эти беглецы от государства создали на одиноком северном острове культурную и социальную систему, базирующуюся на до-государственных реалиях северных народов. Древнеисландская культура непосредственно уходит своими живыми корнями в индоевропейскую древность. Она определенным образом воскресила эту древность на несколько сот лет. Поэтому древнеисландская культура — это единственная письменная культура, позволяющая пролить свет на индоевропейскую первобытность. Причина того — широчайшее распространение в Древней Исландии грамотности на базе латинского алфавита.

Древнее руническое письмо Скандинавии было предназначено только для сакральных целей. Рунами высекали надгробные надписи, творили магические заклинания, совершали гадания. И только с проникновением в Скандинавию латинского алфавита были записаны мифы, эпические сказания, стихи скальдов и саги.

Из всех скандинавских народов древнюю северную мифологию сохранили до нас только исландцы. Это произошло в силу негосударственного, эгалитарного характера исландского общества. В Х в. северные страны приняли христианство. Исландия приняла его последней — в 1000 г. Однако в Швеции, Норвегии и Дании христианство насаждалось государством. Следы язычества беспощадно искоренялись здесь, также, как и на Руси. Такой государственной политике мы и обязаны, например, тому, что практически ничего не знаем о славянской мифологии — до нас не дошло ни одного древнеславянского языческого текста. Та же судьба ждала бы и скандинавскую мифологию, если бы не исландцы.

В Исландии христианство было принято на альтинге — ежегодном всеисландском собрании. Принять христианство предложил законоговоритель Торгейр со Светлого Озера, сам на тот момент язычник. Принятие христианства было вызвано необходимостью предотвратить распрю между языческой и недавно христианизировавшейся частью населения. На альтинге решили, что единым законом для всего населения Исландии будет христианство, но языческие культы можно будет справлять в приватном порядке

Приняв христианство и освоив латинскую грамоту, исландцы стали «самым литературным народом в мире»2. Мифологические и героические песни, бытовавшие в устной традиции, были записаны и сведены в кодекс, получивший в наше время название «Старшая Эдда». Тогда же было записано множество саг. Наибольшей ценностью для нас обладают т.н. «саги об исландцах», повествующие о распрях между жителями Исландии, происходившими в X–XI в.в.

Описания событий в сагах поражают своей абсолютной реалистичностью. Все события имеют четкие пространственные привязки к топонимам, значительная часть которых сохранилась на карте Исландии до настоящего времени. Реализм саг подкупает, и длительное время исследователи рассматривали саги как абсолютно точные хроники событий. Лишь в нашем веке пришло понимание того, что абсолютная точность была невозможна хотя бы потому, что саги часто повествуют о событиях индивидуальной жизни, которым не могло быть свидетелей. Однако, несомненно стремление авторов саг к точности и реализму. Конечно, и в процессе сочинения, и при устной передаче саг до того, как они были записаны, неминуемо происходила неявная «авторская правка» текста, искажение реальных событий. Однако если в плане единичных фактов саги и не являются абсолютно достоверным источником (хотя их авторы стремились достигнуть высокого уровня достоверности), то на уровне общественных реалий достоверность саг не вызывает сомнений. Они сочинялись для современников и бытовали в обществе в качестве правдивых историй о реальных людях. Здесь было просто невозможно искажение социальной и культурной реальности, в которой жили и авторы саг, и их слушатели.

На материале саг мы можем охарактеризовать исландское общество IX–XIII вв. как саморегулирующееся общество, не создавшее над собой государственной надстройки и обходившееся сугубо эгалитарными средствами поддержания общественной жизнедеятельности. 'Полный текст статьи по ссылке внизу. В отсутствие государства, в отсутствие какого-либо аппарата насилия и подавления в Исландии существовала чрезвычайно развитая, я бы сказал, изощренная правовая система. Причем законы не существовали в виде письменных норм, они транслировались от человека к человеку и знатоки законов пользовались в обществе большим авторитетом.

Весь остров делился на ряд судебных округов, где разбирательства происходили на тингах — собраниях населения. Высшей судебной инстанцией был всеисландский тинг — альтинг. Исландский суд знал три основных вида приговора: выплата виры — денежного возмещения, изгнание из страны и объявление вне закона. Исполнение приговоров было делом заинтересованных сторон. Состав суда в Исландии определялся сторонами. Саги показывают, что судебная система, не опиравшаяся на силовой институт исполнения наказаний, была как минимум не менее эффективна, чем современные государственные системы. Пример Исландии показывает что, вопреки распространенному мнению, люди в «естественном» состоянии, не сдерживаемые властью государства, отнюдь не стремятся решать все вопросы «по праву силы». Несостоятельной оказывается широко известная теория, впервые сформулированная Томасом Гоббсом и тракующая о том, что «пока люди живут без общей власти, держащей всех их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется войной, и именно в состоянии войны всех против всех. В таком состоянии … жизнь человека одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратковременна»

Жизнь исландцев была ярка и насыщенна, зачастую — богата, а в случае удачи и весьма длительна. 'Источник статьи указан внизу. На примере исландского общества мы видим, что подавляющее большинство людей не идет ни на какие преступления без случая крайней необходимости, а асоциальное меньшинство, которое было в Исландии, есть и в любом другом обществе.

Убийства в Исландии случались довольно часто, но в подавляющем большинстве случаев, за редким исключением, убивали в порядке защиты своего достоинства, в отместку за оскорбления, либо в качестве мести за убитых родственников, друзей, или даже сторонних людей. Очень редки были подлые убийства — на противника шли в открытую, спящих, как правило, будили перед тем, как на них напасть.

Удивительны мужество и спокойствие, с которым исландцы шли на смерть, если считали это своим долгом. Современных европейцев часто поражает именно эта сторона древней культуры. Как говорил Расмус Раск: «Я изучаю исландский язык не для того, чтобы научиться политике, приобрести военные знания и т.п., но для того, что бы научиться образу мыслей мужа, … для того, что бы закалить мысль и душу так, что бы я мог без трепета идти навстречу опасности и чтобы моя душа предпочла скорее расстаться с телом, чем отречься от того, в истинности и правоте чего она непоколебимо уверена»

В Исландии никакая безличная сила не господствовала над человеком. И человек всегда выступает в сагах как самостоятельное действующее лицо, а не как часть некоторого надчеловеческого механизма.

Исландский идеал человека мы можем вывести из описаний тех героев, которым симпатизируют авторы саг. Так о Гуннаре с Конца Склона сага говорит: «Это был человек рослый, сильный и очень искусный в бою. Он рубил мечем обеими руками и в то же время метал копье, если хотел… Не было ему равных в стрельбе из лука… Он был хорош собой. Лицо у него было белое, нос прямой, но слегка вздернутый, глаза голубые и зоркие, щеки румяные, волосы русые, густые. Он прекрасно знал правила обхождения, был вынослив, щедр и сдержан, верен в дружбе и строг в выборе друзей. Много у него было всякого добра»

А вот как описывает сага Ньяля: «Ньяль был богат и хорош собой, но у него не было бороды. Он был такой знаток законов, что не было ему равных. Он был мудр и ясновидящ и всегда давал хорошие советы. Он был доброжелателен, обходителен и великодушен, прозорлив и памятлив и никому не отказывал в помощи, кто бы ни обращался к нему»

Люди, к которым в сагах проявляется отрицательное отношение, характеризуются следующим образом: «Жил человек по имени Торд. Он был работником у Бьярни из капища… Торд был очень задирист и всем давал почувствовать, что он работник у большого человека. Это не делало его более достойным, и его мало кто любил»

При этом саги повествуют не об абстрактных, идеальных героях и антигероях, а о живых людях со сложной судьбой, чьи поступки никогда не укладываются в простую схему. Так, благородный Флоси совершает позорный поступок — сожжение Ньяля и его людей в доме, потому что не видит иного способа их одолеть.

Исландия — страна с бедной природой. Относительно плодородные долины перемежаются здесь огромными, совершенно бесплодными плоскогорьями. Жить за счет собственных природных ресурсов в Исландии можно лишь на грани бедности и гибели.