СКАЗ ЧЕТВЕРТЫЙ ЛЕТОПИСНЫЙ ДОМНА НИКИТИЧНА ИЗ МОСКОВИИ

Друзья!
Продолжаю летописны сказы о Мастерах родов знахарских Всея Руси.
Истории эти учат нас любить Господа и ближнего, хранить верность Православию, верность нашей (чаровной) Традиции, призывают нас к кротости и смирению, заставляя нас задумываться о смысле жизни, передавая нам Дар Божий различать Добро и Зло.
Искренне Ваш, с Любовью ко всем вам.
Олег Иванович.
СКАЗ ЧЕТВЕРТЫЙ ЛЕТОПИСНЫЙ
ДОМНА НИКИТИЧНА
Расскажу тебе мил человек о Мастере славном, что имя Господово славил и жизнь прожил долгую да добрую, а имя Мастера, вернее Мастерицы той Домна Никитична, что живала в граде стольном Московии и образец была для подражания нам всем весьма достоин.
А началось все с того, что жила наша Домна как все люди, летом во поле трудилася, зимой по дому да по хозяйству, а пришла пора, отдали ее взамужья за Сашка Белого, парня удалого, но бездумного, оттого и не заладилась жизнь её семейна. Была Домна весьма нрава крутого, хоть во дому папеньки и держали ее в строгости, но норова перешибить не смогли ни маменькины увещеванья, ни папенькина плеть. А мужа она и вовсе не слушала, да наказы его не исполняла, злобился Сашка, хотел было приструнить жену непокорну, но наткнулся на ее суров взор да чугунну сковороду и три дня пролежав с головой расшибленной, руки поднимать боле на неё не решился. Так и жили, пока по весне не убили Сашка того в пьяной то драке. Погоревала Домна, но жизнь не кончилась и в город подалась на работы, тяжко без кормильца то в деревне прожить было.
Делать неча, подалась к сестре в город, нанялась на работу сиделкой при богатой старушке, что маялась мигренями да и просто от скуки страдала.
Стала Домна хозяйке прислуживать, а вечерами вела с ней беседы долги, задушевны. И призналась однажды, что нет ей нигде покоя и дом не дом и как будто жизнь не ее, ошиблась видно где-то да на чужу тропку встала, а где своя, как сыскать!? А ты дочка у Господа ищи успокоения - пробормотала стара хозяйка да и уснула.
И села Домна, свечу зажгла и стала думы думать, как дале ей жить. Семья не заладилась, дитенка и то Господь не послал, куда податься горемычной, век чтоли в прислугах то горбиться? А душа простора просит, кровь кипит и сила тайная внутря бродит, выхода сыскать видать хочет.
Проснувшись утром рано, отправилась Домна в Храм Бож, долго стояла , во иконы всё вглядываясь, ища покоя да для себя умиротворенья. Пока не услыхала, как подошел к ней батюшка:
-Что ищешь, ты чадо, во храме Божием?
-Эхх, батюшка Михаил, тесно мне, покоя нет, одни метанья душевны и кто я и где я, понять не могу. Инда и свет бел мне не мил - со поклоном ответила Домна, глаза потупя
-Гордыня тебя обуяла, чадо, и уныние. Ты ступай в монастырь, поживи там на первых порах, посмотри на жизню иную, потрудись во славу Господа, а там и видно будет, где путь твой. Ничто так не просветлит да душу не очистит как труд и молитва.
Послушалась Домна и собрав свой скарб нехитрый, отправилась в монастырь женский, что поблизости был. Матушка- настоятельница ее встретила ласково, выспросила о житье- бытье и выделила келью, пожить на первых порах, а там как Господь рассудит.
И осталась Домна в монастыре. Непросто ей было на первых порах, хоть и к работе с детства привычна была. А потом пообвыкла, и дни сменялися днями и жизнь словно ход остановила. Все чаще думала Домна, в чем же ее сила, для чего она на свет народилась.
Монастырь сей вел жизнь свою особливо, отгорожено от Мира и новостей почти никто не знал окромя Матушки – настоятельницы, что связь с миром Духовенства держала и часто езживала во Столицу по нуждам монастырским. Вернулась однажды Матушка, вошла в зал, а на ней лица нет, стали пытать послушницы и сказала Матушка, что свирепствует во граде сильна хворь – холера и люд мрет сотнями и град гудит как улей встревожен и страшно людям на улицу показаться, и докторов не хватает, и сестер милосердия и полны госпитали больных и умирающих.
Перепугались послушницы, стали еще усерднее Господу молитвы чтить, вымаливая пощадить люд столичный и не косить его сотнями.
И словно озарило Домну, вот оно, вот путь ейный – людям служить , помогать, да во славу Господа все деяния ее. Получив Матушкино благословение, отправилась Домна в ближайш госпиталь, и стала ходить за больными, день и ночь рук не покладая, исхудала, с лица спала, но стало ей хорошо и спокойно, что не топчет зазря землицу, а есть от нее польза. Днем работала в госпитале, а ночами молилась у святых икон, прося исцеления и прощения грехов человеческих.
Не зная иного лекарства, украдкой на воду святу шептала Домна молитвы и поила больных, облегчить их страданья пытаяся. И воду сию с рук ее принимая, признавались больные, что легче им стало и хворь отступала. Возрадовалось сердце Домны и пуще ее старанья стали. Вставая рано, спешила во Храм, водицы набрать побольше да все просила у Господа послать исцеление людям.
Дальше – больше, не только поить их стала, но и тела обмывала болящим, а молитвы словно сами в голове нарождались и знала Домна, кому дать попить, кого сбрызнуть, а кого обтереть водою святой с наговором то, что в уме держала.
Шло время, спала эпидемия, а мудра Домна стала наговоры свои в тетрадку писать, благо во стенах монастырских грамоту уразумела она.
Опустел госпиталь, вернулась Домна в монастырь и рассказала как на духу , все Матушке – настоятельнице. Подивилась Матушка, испросила тетрадку и до утра просидела, разбирая Домнины каракули. А утром вышла и объявила, что откроет при монастыре лечебницу и пущай Домна там помощь посильну и окажет. Прознали про сие люди и потянулся народ хвор во монастырский двор, во часовенке помоляся, шли в лечебницу, где Домна, с Божьего благословения, отчитывала, отмаливала, кропила, поила, обтирала святой водицей всех болящих.
Однажды, утомившись от дня трудового, вышла Домна в сад при монастыре, и присев в тишине под древом плодоносящим, прикрыла глаза и замерла, еле различив шептание. Прислушавшись, услыхала он шепот трав, что меж собой говорили, и испугавшись, что умом тронулась , хотела было бежать в комнату молельну, но страх одолев, стала слушать, а после и вовсе в разговоры вступила. Очнувшись, огляделась Домна, никто ль не слыхал беседу сию и не принял ли за блаженну. Ночью сия беседа не шла с ума, а утром только лишь солнышко выглянуло, вновь поспешила Домна в сад. И вновь села, замеревши и глаза прикрыв и вновь знакомый шепот услыхала. И вот с поры той стала она примечать травы разны, и варить настои целебны, что духи трав ей нашептывали. Дивились монахини-послушницы, откель в Домне сии знания. А она и сама не знала, в одно уверовав, что ведет ее Господнее провиденье. А монастырские стены лишь сил ее придавали.
Пошли о Домне вести, что руки ее чудотворны и исцеление дает она по Божьему наставлению. Так до старости и жила Домна в монастыре, избавляя людей от хворей телесных, молясь за них вечерами и знания получая новы от щедрот Земли – Матушки, да по Роду нам завещала...