Камлание

"…Шаман берет бубен, одевает свой наряд, вселяет в себя духов-помощников и отправляется на поиски души больного. Костюм шамана, увешанный железом и украшениями, является своего рода панцирем, защищающим его от враждебных духов. Шаман будто бы вторгается в мир мертвых и ведет с ними битву, отбивая души живых. Пляска шамана - это путешествие в другй мир. Духи легко несут его по необъятной нечеловеческой вселенной. Иногда, правда, действие переходит в мир людей, и тогда шамана приходится удерживать на цепи, для того чтобы он остался среди живых. Когда духи поют устами шамана, бахрома на его короне закрывает его лицо - это тоже защита, не столько для шамана, сколько для окружающих. Видеть его глаза в это время для простых смертных очень опасно, его надо слушать и слушаться. Шаман может отдать любой приказ от запрета ходить на охоту до убийства…" Описание камлания в племени Ня или Нганасаны - север Таймыра.

"... Принося жертвы духам и божествам верхнего и нижнего мира, шаман в ответ получал их помощь и поддержку, а значит — благополучие для своего народа..."
Камлание шамана было не только описанием-моделированием вселенной, ее отдельных сфер и элементов, но и средством для обеспечения благополучия обитателей всех ее сфер, и в первую очередь — сородичей шамана. Возвращая душу больного, выпроваживая злого духа, провожая душу умершего — туда, где каждому из них надлежит быть, — шаман восстанавливал нарушенное равновесие, возвращал в мир гармонию, спасал вселенную от хаоса и в этом смысле выступал как демиург, творец вселенной, центр мира.
С шаманской точки зрения, существует лишь две главных причины недомогания:
1. В человеческом организме находится нечто, чему там не место. Это называется вторжением и устраняется с помощью процесса извлечения. Наиболее частая причина вторжения заключается в физической уязвимости, вызванной страхом, стрессом или хроническим беспокойством.
2. В организме отсутствует нечто, что должно там находиться. Это называется отделением и лечится с помощью процесса возвращения.
Отделение возникает из-за рассеивания энергии и утраты жизненной силы.
Некоторые шаманы полагают, что чувство отчуждения, одиночества и собственной ненужности тоже может быть причиной болезни. В таких случаях шаман пытается вернуть человеку чувство собственного достоинства и востребованности в обществе.
В племенных общинах исцеление происходило под руководством шамана при активном участии членов семьи, друзей и даже всего племени.

Основная форма культовой деятельности шамана получила в этнографической литературе название камлание (от тюркского кам — шаман).
КАМЛАНИЕ — священный шаманский ритуал, во время которого шаманы в тонком теле совершают путешествие по воображаемой реке Энгдекит с целью встречи с душой новорожденного, проводов души умершего или поисков души заболевшего. Методика камлания практически не претерпела изменений за тысячи лет применения на практике, лишь в ХХ веке этот ритуал несколько утратил свое прежнее значение и чаще служит туристическим целям в качестве "фольклорной визитной карточки" данной местности.

Одним из поводов такого отношения к камланию послужило то, что советская власть объявила шаманов врагами народа, что само по себе не удивительно. Мало того, что коммунисты были противниками любой религии, их к тому же пугала власть, которой обладал шаман над племенем. Шаман мог отдать любой приказ от запрета на охоту до убийства того, кто не угоден духам.

Камлания шаманов строятся как символическое путешествие шамана в мир духов.
Во время камлания шаман поднимается по дереву в верхний мир или нисходит в нижний мир.

По словам Н.А. Алексеева, камлание якутского шамана оказывает настолько сильное воздействие на присутствующих, что порой вызывает "групповой нервно-психический припадок". Однако порядок обрядов, входящих в традиционный комплекс камланий якутского шамана, более или менее строго предопределен, шаман может лишь незначительно варьировать его. Все это нелегко примирить с "нервным припадком", с представлением о шамане как нервнобольном. Видимо, следует отличать шаманский транс как элемент традиционной мистерии от истерического припадка нервнобольного человека. Нервно-патологические особенности характера — лишь предпосылка "призвания" шамана, да и то далеко не всегда.

В отличие от психически больного человека, шаман на сто процентов контролирует свои действия. Его припадок скорее вызван сильным психическим перенапряжением. В этом состоянии он больше похож на спортсмена во время соревнований, который выкладывается полностью физически ради достижения победы, только шаман выкладывается психически, хотя физически его действия очень часто весьма внушительны, не каждый среднестатистический человек способен на такие физические действия.

...В октябре 1974 г. мне пришлось быть свидетелем камлания нивхской шаманки на севере Сахалина. Вот как это происходило. Первый сеанс камлания шаманка начинает сидя, в руках у нее женский бубен и колотушка. Поет сначала тихо, с придыханиями; присутствующие старые женщины отвечают негромкими возгласами. Затем поет все громче, с резкими придыханиями и всхлипываниями, иногда шипением. Постепенно приводит себя в состояние транса. Встает, начинает приплясывать, почти не сходя с места, слегка приседая, глаза ее все время закрыты. Бьет в бубен все сильнее; особенно громкий звук получается, когда она бьет колотушкой по ребру бубна. В момент наибольшего возбуждения мерно стучит в бубен и почти уже не поет, на лице появляется блаженная улыбка. Ритмичный стук бубна, ритм пения завораживают, гипнотизируют окружающих (а тем самым и духов). Несколько раз она вызывает ударами бубна духов-помощников. Наконец, вызывает морскую женщину и изображает движениями тела движения ее хвоста. Образ морской женщины, возможно, связан с распространенным у народов северной части Тихого океана сюжетом о том, как земная девушка стала хозяйкой моря. Песней-рассказом шаманка провожает одного из присутствующих на камлании этнографов на Амур; ее духи-помощники заранее осмотрели предстоящий ему путь и убедились, что путешествие будет благополучным. Время от времени она то пьет тонизирующий напиток — настой багульника и еловой хвои, — то курит листья багульника, завернутые в газету. Второй сеанс (после небольшого отдыха) начинается с мерных, ритмических ударов в бубен, сменяемых быстрыми ударами, — шаманка вызывает духов. Потом начинает петь, стуча в бубен и приплясывая, позванивая медными украшениями на халате. Танец и пение сменяются ритуальным смехом самой шаманки и присутствующих женщин. Затем снова мерные, то затухающие, то все более громкие и частые удары в бубен, своеобразная манера пения, ритмически организованная, с придыханиями, лицо то строгое и важное, то блаженно улыбающееся, глаза закрыты или полузакрыты, мерные движения, покачивания тела на ногах, почти не сходящих с места.

Все в целом — и внешние аксессуары, включающие одетый на шаманке желтый шелковый халат с излюбленным нивхами спиралевидным орнаментом и медными украшениями, и манера пения, и его содержание, и особенности ударов в бубен, и движения тела шаманки — рассчитано прежде всего на то, чтобы овладеть слушателями, их психикой. Особенно важную роль играют здесь ритм, его смена, нарастание звучности, танец и пение, звон металлических украшений, наконец, экстатическое состояние шаманки (прийти в которое ей помогают психотропные средства). Наряду с особой манерой пения ("звуковой маской"), все это направлено не только на то, чтобы произвести впечатление на аудиторию, но и овладеть духами-помощниками, подчинить их воле шаманки. При этом обращают на себя внимание элементы театральной зрелищности — например, телодвижения, подражающие движениям морской женщины. Большой интерес представляет ритуальный смех шаманки и присутствующих женщин и вообще роль аудитории в камлании. Быть может, мне посчастливилось увидеть и услышать последнюю нивхскую шаманку. Впечатление она производит человека психически вполне здорового, хотя, быть может, легко возбудимого.

С.А. Токарев писал, что шаманисты рассматривают болезнь как результат действия духа и связывают ее с проникновением в тело человека какогo-нибудь материального предмета".
Владимир Кабо, отрывок из книги
"Круг и крест. Размышления этнолога о первобытной духовности"


Шаман во время камлания






Описание шаманского камлания Я.И. Линденау "Описание народов Сибири":

"...Когда шаман одет в свою одежду, с жезлом и бубном, он садится против огня и начинает что-то бормотать. Затем он очень слабо ударяет в бубен, через некоторое время начинает тихо петь, причем, когда поет, тихо ударяет в бубен, а когда наступает пауза в пении — в бубен бьет сильнее. Он поет:

Seveki minngiv, (H)unngiv, evgiski ngenelde, osilbu ngaslilra. (пауза)

Перевод Линденау: "Бог мой, хозяин, приблизься ко мне, мой дьявол с твоим беседует, позови других дьяволов".
Перевод прочитанного текста: "Бог мой, хозяин мой, сюда идите, предков зовите".

3angru 3ukamu, menggun ahiv Koltarkican, en'mu, evgiki (evgihki) tutmelde, hunteki hongadildam. (пауза)

Перевод Линденау: "Вы, десять хижин, моя серебряная жена, моя мать, придите ко мне - я вам хочу жаловаться"
Перевод прочитанного текста: "Мои десять чумов, моя серебряная жена Колтаркичан, моя мать, сюда бегите вместе, я начну вам жаловаться (плакаться)".

Еdgi erideku, n'amican, deging-u, 3angracan bujun, ilangrican ucikcan, evgiski ngenеlre,
(Н)unngi-hi exterеn. (пауза)

Перевод Линденау: "Я зову вас, вы, мои птицы, летите ко мне, мои десять животных гоните сюда и мои три медведя (sic!) приведите сюда, потому что хозяин велит их привести".
Перевод прочитанного текста: "Я здесь позову, важенка, моя птица, десяток диких оленей, три верховых оленя, сюда идите, Хозяин (ваш) ждет.

Buga ed'an, Ammu, evgiski emli, edu tegli, ullenges bodekun. (пауза)

Перевод Линденау: "Мой лесной отец, приди сюда и садись, мы принесем тебе жертву".
Перевод прочитанного текста: "Хозяин леса, Отец мой, сюда приходи, здесь сядь, мы мяса тебе дадим"

Majalbi n'ungeli, etudeten mindu.

Перевод Линденау: "И вели твоим дьяволам мне тоже служить".
Перевод прочитанного текста: "Своим духам-невидимкам - майа укажи, пусть они охраняют меня".

При этом шаман качает головой и кричит Ogirli minu — "Поднимите меня". Когда другие его подымут, то говорит он дальше:

Edu evideku, su-de evilre. ... Gongnelre, (h)urker, en'mur erikiv edu emungesen, urkedur tegungesen.

Перевод Линденау: "Я и вы хотим играть перед дьяволами. ... Слушайте все, дети, позовите сюда мать лягушки и посадите ее возле двери".
Перевод прочитанного текста: "Я здесь играть буду, и вы играйте. Идите позовите, парни, свою мать лягушку, сюда приведите, у дверей посадите".

После этого шаман начинает говорить с духами совсем другим языком и отсылает их, а когда они удалятся, то начинает он со всеми, кто находится в жилище, петь песнь Lacey, Lacey, на что другие отвечают ему Lacey на каждое слово три раза при последующем пении Dialriida Terra.
"Пойте же так!"

Dejden kadarсan ojdedun ogirlilde, dolbucandun inengu ihilre (= iкеlre ?) n'aningdur joltendur amandur. Кojedes(en) tomtondur. Utudun kojedes(en). Аit kojelre mindu ev-da orol-el minngi(l).

Перевод Линденау: "Пойте вместе, поднимитесь ввысь, выше, чем все горы, смотрите днем и ночью, смотрите в воду и озера, на небо, на солнце, на многие звезды, смотрите точно, точно за мной, вы, мои олени, приходите и смотрите тоже".
Перевод прочитанного текста: "Над верхом скал поднимитесь, ночью и днем смотрите (пойте?), на свое Небо, на свое Солнце, на своего Отца. Смотрите (Смотри) на холмы. На болотистую тундру смотрите (смотри). Хорошо смотрите за мной, на все смотрите, и вы, мои олени".

Когда шаман это с другими пропоет, то дьяволы якобы вновь в него возвращаются, и он впадает в бешенство и падает в обморок. Другие тотчас приводят его в себя, после чего он и говорит им, кто просил его камлать, что ему сообщили дьяволы".

При всех различиях в атрибутике и родословных, у тувинских шаманов с древности существовал целый ряд установлений, обрядов и обычаев, обязательно соблюдавшихся при камлании. Так, например, хотя тувинский шаман мог камлать в любое время суток, именно поздний вечер и ночь считались наиболее благоприятным для камлания временем. В старинной песне поется:

Хамнаар хамы чуве
Кара дуне хамнаар чуве.
Тот, кому суждено камлать,
Тот камлает черной ночью.

Наиболее яркой и, пожалуй, отличительной чертой в шаманских ритуалах является то, что шаман не приказывает духам, что они должны сделать. Он с ними разговаривает и просит выполнить поручение или покинуть кого-нибудь, предлагая что-нибудь взамен.

По традиции, каждый шаман во время камлания сообщал всем присутствующим о том, что он видел в "далеких краях", о чем слышал там, где "побывал". Он говорил, например, что члена одного соседнего аала ждет опасность, или уверял, что главу аала, который находится далеко в другом районе, в скором времени заарканит петля сверхъестественной злой силы. Имена не назывались, однако по некоторым деталям слушатели легко догадывались, о ком идет речь. Узнав о грядущей опасности, этот человек сразу приглашал шамана для камлания, чтобы отвести от себя беду. Исполнив су-зук-биле хамнаары (обряд, направленный на предупреждение болезни), шаман говорил: "Огонь вашего очага всемогущ, и он не пропустит никакую болезнь в ваше жилище. Ваш родной край в безопасности от налета нечистой силы. Ваш двор силен, как стальная крепость, и она никогда не пропустит никакого злого духа".

Вот что по поводу камлания пишет Владимир Кабо в книге "Круг и крест. Размышления этнолога о первобытной духовности":

...По мнению нганасан, необходимо, чтобы во время камлания пение не прерывалось ни на минуту. Песня звучит непрерывно, при вздохе шамана ее подхватывает его помощница, а во время больших камланий поют все сидящие в чуме. Пение в процессе камлания реализует связь между людьми и существами потустороннего мира, и эта нить не должна обрываться. Вот почему поют всю ночь и бушмены во время коллективных танцев-камланий.

Камлание включает в себя такие вещи как: "голосовая маска" — призывание духов ударами в бубен и особым голосом, общение шамана с духами — рассказ его о встрече с ними, ритуальный полет шамана в иные миры и возвращение из них, причем полет может изображаться, например, особым ритуальным шаманским шагом.

Ритм — необходимый элемент заклинания духов, он подчиняет их воле человека. Вот почему ритмичное звукоизвлечение с помощью голоса или инструмента и ритмичное движение занимают такое важное место и в структуре шаманского камлания, и в изгнании духов болезни, и в акте колдовства...